Весной мне посчастливилось участвовать в качестве переводчика на десятидневном тренинге всемирно известного гипнотерапевта Джеффри Зейга. Тренинг проходил в Институте психотерапии и клинической психологии.
Для Джеффри это был второй приезд в Москву — впервые он посетил ещё тогда постсоветскую Россию аж двадцать три года назад. В то время мы во многом не были готовы принять те знания, которые он привёз, но за последующие двадцать три года многое изменилось к лучшему.
И в Фонде Милтона Эриксона, директором которого является доктор Зейг, и в своих учебных тренингах по всему миру Джеффри преподаёт эриксоновскую гипнотерапию, пожалуй, в наиболее аутентичном исполнении. Схема его работы очень элегантна и во многом отлична от тех подходов, которым обучают у нас. В своих книгах — например, в книге «Confluence» («Слияние»), которая недавно была опубликована на русском языке, — Джеффри довольно подробно освещает этот подход, который, хотя и максимально приближен к стилю Эриксона, несёт индивидуальный отпечаток своего настоящего разработчика. Но по книгам невозможно изучить этот метод — он основан на глубоком личном опыте и лучше всего осваивается именно через непосредственное проживание. И постепенно в ходе погружения в это исследование способностей психики, свойств языка, уровней коммуникации за техниками и принципами начинают проглядывать другие, более тонкие грани, которые, наверное, и рождают магию психотерапии.
У бриллианта по имени Джеффри Зейг множество граней, которые создают его неповторимое мерцание, и среди них хочется рассказать о нескольких. Прежде всего, Джеффри в буквальном смысле заставляет почувствовать себя особенным каждого, с кем общается. И это ощущение поначалу вводит в некоторое замешательство, особенно если вспомнить, что ежегодно в ходе конференций, тренингов, мастерских и терапевтических сеансов Джеффри общается с сотнями людей, — и тут невольно задаёшься вопросом: может, это тоже часть специальных терапевтических техник, переданных лично Эриксоном? Но с каждым днём общения становится всё более и более ощутимым его искреннее человеколюбие. Хотя Джеффри и исследует этот феномен, пытается разложить его на составляющие, объяснить их и помочь ученикам научиться этим пользоваться, — на мой взгляд, по-настоящему человеколюбием можно только заразиться от другого, как болезнью. В приватной беседе Джеффри признался, что ему это даётся довольно легко. Да и потом, «мы все заперты на несущейся в пространстве планете и ограничены во времени», и, если периодически возвращаться к этой мысли, человеколюбие становится привлекательной альтернативой. Остаётся лишь догадываться, от кого заразился человеколюбием сам Зейг и какую роль в этом сыграл Эриксон, — впрочем, наблюдая за работой Эриксона на видеозаписях, читая его статьи и книги о нём сомнений в наличии у него глубокого искреннего человеколюбия не возникает.
Другая грань, которая вызывает восхищение, — мастерство, благодаря которому Джеффри создаёт эмоциональный эффект, когда всё — мимика, интонации, жесты, предметы, пространство — начинает служить этой цели. И эта грань является объектом любопытства и исследования самого её обладателя. Некоторыми своими открытиями Джеффри поделился и с нами. Наш терапевтический метод прочно связан с оказанием эмоционального влияния — будь то гипноз, истории, метафоры, задания или предписания, всё это призвано оказать определённый эмоциональный эффект на пациента. Но есть сферы нашей жизни, где эмоциональное влияние намного более явно, — это разнообразные виды искусства. Режиссёры фильмов, музыканты, художники — все они намеренно или спонтанно своими работами пробуждают в нас эмоциональный отклик, который меняет в нас что-то едва уловимое. Способы, которыми они добиваются этого эффекта, привлекают внимание доктора Зейга, поскольку они во многом аналогичны способам, которыми психотерапевт достигает эмоционального отклика у своих пациентов. Многие из элементов работы Эриксона и других великих терапевтов находят своё отражение в выдающихся произведениях искусства, изучая которые мы можем приблизиться к пониманию этих элементов и научиться использовать их.
В настоящее время Джеффри Зейг и режиссёр Алекс Веселы (Alex Vesely) работают над созданием фильма о природе эмоционального влияния. Они беседуют с известными деятелями искусств и расспрашивают их о том, как те создают свои творения, какими путями они достигают эмоционального отклика в сердцах зрителей. У этого проекта есть сайт www.emotional-impact.com, на котором уже доступны некоторые фотографии и интервью. Вот короткий видеоролик, в котором Джеффри рассказывает о будущем фильме:
Уверен, что всем участникам тренинга Джеффри запомнился по-разному, и на то есть одна главная причина: каждый воспринимает другого человека через призму собственной уникальности, знает он об этом или нет, и задача психотерапевта — быть тем зеркалом, в котором человек может рассмотреть эту уникальность. Чем глубже, многограннее, интереснее личность терапевта, тем шире его диапазон, тем лучшим зеркалом он может стать для самых разных людей. А личность Джеффри действительно многогранна: учёный, писатель, терапевт, редактор, организатор, лётчик, ученик и учитель, отец и сын, — и в основе всего этого чуткая, внимательная и любящая натура. И в этом видится ещё одна грань — принятие и приветствие человеческого несовершенства. Мы все так привыкли к непрерывным волнам критики и порицания несовершенства, — как принадлежащего нам, так и свойственного обществу, миру, людям, — что встреча со столь терпеливым и по-отечески добрым принятием заставляет встретиться с собственной чрезмерно жёсткой требовательностью ко всему миру и, прежде всего, к самим себе.
Как-то Джеффри посетовал, что тот подход, которым он занимается, трудно облечь в научную форму: учёным нужны цифры, доказательства, теории и факты, и их мало интересует, когда ты просто говоришь о том, как становиться лучшим человеческим существом, чем ты есть сейчас. И, пожалуй, это главная идея, которую Джеффри транслирует своим ученикам и клиентам и которая стоит того, чтобы за ней следовать.